Писательница прокомментировала очередной митинг оппозиции в Москве.
Она заявила, что ждала субботы с тоской, поскольку «было ощущение, что сейчас опять поедут полные автозаки».
В программе «Код доступа» она сказала:
«И, конечно, я с интересом ждала, куда поедет Владимир Владимирович Путин. Потому что во время одного винтилова он спускался в батискафе, потом он ездил на трехколесном мотоцикле в Крыму в окружении этих могучих мужчин, раскрашенных как папуасы, что меня сильно изумило, потому что, конечно, можно было бы выбрать каких-то других мужчин, не напоминающих дам определенной профессии в коже и с плетками».
В эфире «Эха Москвы» прозвучало: «И вдруг оказалось, что ехать никуда не надо. Вот просто могут люди пройти в Москве — и ничего страшного…. Вот почему в прошлые разы винтили, а сейчас вдруг оказалось, что можно и не винтить? А вот по кочану. Потому что это такой свойство репрессий: ты не всегда, когда заворачиваешь селедку в портрет Сталина, попадает в автозак, ты просто должен знать, что есть такая возможность».
Писательница добавила, что суть любой «Лубянки» заключается в том, что если у вас есть аппарат для борьбы с заговорами, а заговоров нет, их изобретают.
Она сказала: «И мы видим, что режим, который совершенно точно может подавить любое хоть сколько минимально насильственное выступление, он гораздо более беспомощен против мирного сопротивления. Да, он пытается реагировать на это мирное выступление как на насильственное. Он бьет беспомощных женщин в живот, он лишает арестованного режиссера инсулина. Люди, которым сказали, что они негодяи, требуют в качестве опровержения завести уголовное дело на сказавших в доказательство, потому что они не негодяи».
