Если не лукавить и честно суммировать число жертв с подтвержденным COVID–19 и умерших от внебольничной пневмонии получается число, стремящееся к четырехзначному. В YouTube-канале «Редакция» Алексей Пивоваров искал ответ на вопрос, почему Дагестан стал горячей точкой на карте эпидемии.

Врачи встали перед страшным выбором

Фактически в республике произошло то же, что в Италии: койки в больницах закончились, система здравоохранения не справилась с эпидемией, медикам пришлось выбирать, кого спасать.Журналист Руслан Курбанов обращает внимание на особенность региона: население активное, многие работают в регионах и за рубежом, вся эта масса в какой-то момент вернулась домой, на «руины здравоохранения».

Руководитель общественной организации «Монитор пациента» Зиявутдин Уваисов озвучил проблемы: «Люди не могут элементарно получить лекарств в больнице». В Дагестане такой менталитет: жители не готовы защищать свои права, они делают, что им говорят, покупать лекарства? Хорошо. Нет денег? Обратимся к родственникам и купим.
Уваисов видит корень зла в коррупции. Люди за деньги сначала учатся, потом устраиваются на работу, а лечить не умеют, ими движет одна корыстная мысль, как заработать на этой должности. Вот такая ситуация в здравоохранении по коронавирусу и довела, что рвануло. Эксперты программы сошлись во мнении, что это катастрофа.

«Скорая» осталась без персонала

Журналист Халид Омаровтоже прямо заявляет, что Дагестан «лажанулся»: не принимались достаточные меры безопасности, врачи технически и тактически не были готовы к эпидемии.
О том, что «Скорые» в республике не справлялись, не знает только ленивый. В Сети появилось видео, где врач неотложки в защитном спецкостюме отказывается брать больную на госпитализацию, потому что нет мест. Причем вопрос – куда класть он задает родственникам пациентки.
Не менее шокирующие кадры появились в соцсети из больницы, где трое суток в коридоре лежал труп умершей от коронавируса женщины.
В регионе стали болеть водители «Скорой», врачи, медсестры. Апофеозом этого кошмара стала ситуация в Нижнем Казанище Буйнакского района, где десять дней станция не работала вообще, потому что работать было некому, весь персонал заболел.
Общаясь по видеосвязи с первыми лицами региона, Владимир Путин отметил, что жители в чем-то виноваты сами - поздно обращаются к врачам. А как раньше получить медпомощь, если она не доступна?

«Скорая» не забирает даже тяжелых?

Был момент, когда на всю огромную Махачкалу осталось 35 бригад «Скорой помощи». Одна из героинь фильма, фельдшер неотложки признается, что ей лично давали за раз четыре-пять вызовов – и выбирай, к кому ехать. Приоритет, конечно, детям и беременным. Пожилым больным с сердечными приступами помогают по остаточному принципу.
В этой связи, обращает внимание Пивоваров, плакат в центре Махачкалы «Качественная медицина – залог здоровой жизни» выглядит как издевательство.

Цифры реальности не отражают
Адвокат Аида Касимова говорит, что в Дагестане коронавирусом болеют целыми селами, целыми семьями.
Внебольничную пневмонию в республике считают отдельно, «ковидных» умерших – отдельно. Это впервые прозвучало в интервью министра здравоохранения Дагестана Джамалудина Гаджиибрагимова. Потом статистику озвучили на прямом включении с президентом страны. Муфтий Дагестана сказал о 700 умерших, в том числе 50 врачах. А на официальном сайте статистика по коронавирусу в Дагестане по данным на 21 мая упрямо показывала – 41 жертва COVID–19. А на деле, считай третий регион после Москвы и Питера…
Один из факторов массового заражения в Дагестане - похороны, говорят эксперты. Уж больно живучи здесь родоплеменные отношения. По традиции проводить в последний путь человека собираются до полутора тысяч человек. Руслан Курбанов говорит, что в Дагестане смерти не скрыть. О каком 41 человеке может идти речь, если в одном маленьком селе 19 человек скончались от коронавируса?

Дагестан терпел тридцать лет, а сейчас самоорганизовался

Люди не ждут помощи от власти. Привыкли надеяться на себя. Торговки на рынке прямо говорят – да, рискуем, а куда деваться, когда семью кормить надо? Она бы посидела в самоизоляции, да ноги от голода протянет.
И о какой помощи речь, если даже обещанные лично президентом выплаты в республике медики, работающие с коронавирусными больными, не получают в полном объеме. Некоторым главврачам указ свыше не указ, вот и платят подчиненным не 80 тысяч, а 10…
Герои фильма говорят, что власть в республике недоступна, далека от населения. Такая картина наблюдается на протяжении последних десятилетий. Назначают главного из федерального центра, и с него ничего спрашивают. Хотят - снимают с должности, хотят - ставят нового. Недоверие к таким властям множится. Поэтому и не работают робкие призывы типа «сидите дома».

Мягко говоря, неуместно выглядела просьба спикера парламента Дагестана Хизри Шихсаидова к Владимиру Путину во время обсуждения ситуации по коронавирусу ускорить принятие поправок к Конституции. Сколько людей в регионе реально хотят этого ускорения, показал Халид Омаров, устроив голосование на своем канале.
Клановая верхушка, а это порядка двухсот семей, долго разворовывала бюджетные деньги. Ельцину было не до Дагестана, в первое десятилетие своей власти Путин занимался Чечней. Фактически, вычищение в республике начало последние пять-шесть лет назад – итог его – сидящие в Лефортово фигуранты громких уголовных дел.
Почему Дагестан обделен, спрашивают жители республики? Ведь Италии и Сербии Россия нашла возможность помочь. И почему до своих руки дошли, лишь когда ситуация покатилась под откос. В ручном режиме президент раздал поручения профильным министерствам, военные начали строить полевой госпиталь. Но эпидемия вышла на плато, скорее сама по себе, по законам природы, а не после вмешательства Москвы.
В Дагестане горизонтальные связи окрепли еще сильнее, самоорганизации жителей этого региона учить не надо. Общественные герои, волонтеры - вот они настоящие спасители.


Джамиля Байсултанова