Истории, от которых волосы встали дыбом

«Меня зовут Никитин Вячеслав. Я не борец за справедливость, не блогер и не общественный деятель. Я — IT предприниматель. Но я не смог пройти мимо...»

Так представился людям автор онлайн-квеста о беспределе силовиков. Квест интересный. Как его ни проходи, какие варианты ни выбирай, все равно сталкиваешься с беззаконием, угрозами и насилием. По словам создателя— Вячеслава Никитина, для жителей Железногорска-Илимского такие условия — не игра, а реальность.

Вячеслав — москвич. Его девушка Марина родом из Иркутской области. Она юрист. В Сибири у нее осталась семья, друзья, знакомые.

В ноябре 2019 года Марине и Вячеславу рассказали о беде, которая случилась в Железногорске-Илимском с их подругой Татьяной Боркиной. Бывший возлюбленный вывез ее в лес и несколько раз ударил ножом, а потом бросил умирать. Раненная девушка выползла на дорогу, ее отвез в больницу проезжавший мимо водитель.

«Эту историю в СМИ запустил я. Татьяна была в коме, нам позвонила ее мама. Основная суть была в том, что правоохранительные органы ничего не делали. Преступник был на свободе еще две недели, пытался проникнуть к ней в палату. Я подключился, мы этому делу придали огласку на всю страну, и тогда правоохранительные органы «зашевелились». После этого со мной начали связываться другие жители города. Сначала там была всякая мелочь, мол, украли телефон, а полиция ничего не делает. А потом мне начали приходить истории, от которых у меня реально волосы дыбом встали», — рассказывает Вячеслав.

Можно было бы списать бездействие правоохранителей на то, что пострадавшая в коме и ее не смогли допросить. Но когда девушку привезли в больницу, она была в сознании и успела рассказать, кто ее ударил ножом. К тому же, до нападения Татьяна несколько раз обращалась в полицию и просила защитить от бывшего молодого человека, сообщала о его угрозах.

Последнее заявление Боркина писала за две недели до нападения.

«Должно быть расследование. А его нет»

«Этот простенький квест основан на реальных событиях, произошедших с моими знакомыми. Сделал я его с одной единственной целью — привлечь внимание к полицейскому беспределу, который творится в городе Железногорск-Илимский Иркутской области», — пишет Вячеслав на своем сайте.

Там же выложены пять историй (включая дело Татьяны Боркиной), в которых люди жалуются на бездействие сотрудников правоохранительной системы или даже нарушение закона с их стороны.

Сюжет квеста основан на рассказе Юлии Атабоевой и ее мужа. Они отдыхали в кафе, где оказались втянуты в драку. В одном из нападавших супруги узнали высокопоставленного городского силовика. Остальные тоже были «не простые».

Что было дальше — рассказывает Вячеслав:

«После этого ребята писали заявление в следственный комитет, у них есть видео с камер, где можно увидеть весь процесс. У нас на руках имеется запись в плохом качестве, а в следственном комитете взяли хорошую, прямо с камер. В итоге: уголовное дело не возбуждают, официальных документов об отказе от возбуждения уголовного дела не дают, из 12 свидетелей опросили только троих. Прошел год, дело до сих пор не возбудили. У потерпевшего в драке был сломан нос, было сотрясение — ни о каком тяжком вреде здоровью и речи не идет. Я далеко не суд, но вижу здесь как минимум три уголовных статьи, по которым должно быть расследование. А его нет».

Следующее дело — нападение на Ивана Карнаухова. Оно случилось на улице, при свидетелях.

«Тогда они стояли втроем: Иван, его друг и еще один человек, и что-то обсуждали. Началась какая-то потасовка между ними и агрессором — третьим человеком. Они чуть поругались, потолкались и закончили, агрессор ушел домой. Это было на глазах у пятнадцати человек. А потом этому Ивану говорят, что агрессор вернулся с ножом. Поворачивается — он уже был очень близко. А у Ивана на руке куртка висела — и тот ему ножом прямо в область живота, протыкает насквозь руку и живот. Разрезал локтевой нерв, у него рука практически не работает: пальцы не сгибаются. Уголовное дело в итоге не возбудили, ни одного свидетеля не опросили. Заявление со всеми приложенными справками написали. А у агрессора родственники в полиции. Я не утверждаю, что именно эти родственники препятствуют процессу, но здесь стоит как минимум провести проверку», — говорит Никитин.

История Лидии Ивановны Чернигиной поразила Вячеслава сильнее всего. Ее взрослая дочь Надежда встречалась с молодым человеком. По рассказам женщины, 22 февраля 2010 года она последний раз разговаривала с дочерью. А на следующий день девушка пропала. Ее трехлетний сын оказался дома один. Мужчина признался следствию, что ударил Надежду, увез за город и оставил в дачном домике. Потом домик сгорел — якобы от непотушенной сигареты. По версии следствия, девушка была внутри и погибла. Лидия Ивановна до сих пор не знает точно, что случилось с дочерью, потому что ей даже не отдали ее останки. Но считает, что это было преднамеренное убийство.

Следствие квалифицировало преступление как менее тяжкое, а судебные разбирательства шли два года. Лидия Ивановна слышала от жителей города версию, что подозреваемый имел отношение к бандитской группировке. А от правоохранителей, по ее словам, получала «отповедь»: мол, не стоит поднимать шум и бороться, «он сидеть не будет». Наказание все же было: 1 год и 11 месяцев колонии-поселения. И этот срок мужчина не отбыл — вышел по амнистии. Спустя несколько лет его вновь задержали: за изнасилование и убийство девятилетней девочки.

Попросить защиты у Кадырова

Вячеслав Никитин рассказывает:

«Боюсь ли я? Нет, не боюсь. Я считаю, что у нас в стране есть закон, и он должен соблюдаться. Моя девушка по долгу службы во многих отделениях полиции была, в основном, в Москве. И здесь вообще такого нет. Здесь правоохранительные органы работают так, как нужно. Не дай бог ты кого-то ударишь, — тебе отмазаться потом будет очень тяжело. А там, в Иркутской области, этого еще нет, и пора что-то менять. Если я не буду об этом говорить, если эти люди не будут говорить, то как тогда решится проблема? Так и будем в каменном веке жить.

Помимо отснятых, у нас еще историй 6-7, которые еще хуже. И еще у нас человек 15, которые рассказали нам, что с ними происходило, но сниматься отказались. Сказали, что боятся, что им угрожали, что их пытали, что против них фабриковали дела. А есть те, кто не боится. И мы сейчас собрали все эти истории, разобрались в них, ведь мы не делаем ничего, пока не разберемся во всей ситуации, и собираемся огласить. Я считаю, что огласка, — это мое оружие, и оно очень сильное. В теории, да, они могут предпринять какие-то действия против меня, но они будут первыми, на кого подумают, если со мной что-то случится.

Кстати говоря, по поводу Кавказа. У меня была мысль, и я даже снял ее на видео, но мы не стали ее вставлять в финальный вариант. Это по поводу Лидии Ивановны. Я хотел обратиться к Рамзану Кадырову и попросить для нее защиты, потому что он реагирует на такие ситуации обычно, да и одно его слово может много вопросов решить. И ему даже не нужно никого отправлять, достаточно сказать, и те, кто хотят сделать этому человеку плохо, задумаются. Мы хотели вставить это в видео, но в итоге решили, что это не к месту. Мне кажется, что на Кавказе, если у человека есть власть и он справедливо что-то говорит, то нельзя это не исполнить.

Я точно не буду помогать всем. С одной стороны, это вроде как неправильно: как это я одним помогаю, а другим — нет. Но, с другой стороны, всех этих людей я знаю лично. Я для себя решил: я не общественный деятель, не политик, не правозащитник — у меня есть задача помочь конкретно этим людям и сделать так, чтобы справедливость и закон восторжествовали в этом конкретном городе. А эта история станет отличным кейсом для других городов, если они хотят своими силами все исправить. Если ко мне кто-то обратится — я обязательно дам совет, расскажу, как делали мы, что получилось, а что — нет. Но вот конкретно влезать в эти дебри: разбираться с людьми и документами… У меня нет такой возможности. Поэтому я для себя решил, что я довожу эту ситуацию до какого-то завершения и все.

Для меня эта история с Железногорском-Илимским — это лакмусовая бумажка. Мы столкнулись с серьезными преступлениями. Я не суд, но считаю, что преступления совершены сотрудниками правоохранительных органов. И если эта ситуация решится и справедливость восторжествует — у нашей страны есть шанс. Если нам этого не удастся добиться — скорее всего, я соберу чемоданы и уеду. Не потому, что я боюсь, а потому, что я не хочу жить в такой стране. Вот, многие говорят, что доходы падают — это все понятно, это все проблемы, но самая главная проблема — это отсутствие справедливого суда и качественной работы правоохранительных органов. Все остальное как бы вторично. Как человек может жить в стране, в которой он не может рассчитывать на правосудие? Вот мы и посмотрим. Я не прошу народного суда, я прошу вмешаться компетентные органы, желательно московские, потому что к иркутским тоже есть вопросы — они могут быть там связаны общими интересами. Я хочу, чтобы опросили свидетелей, провели расследование, и, если в рамках этого расследования окажется, что на людей наговорили, мы готовы нести за это ответственность. Но я уверен на 100 процентов, что если они проведут качественную проверку, то там точно будут уголовные дела, снятие с должностей и даже аресты».