Дагестан «прирастает» фейсбуком

«Комитет гражданских инициатив» совместно с исследовательской группой «Циркон» и фондом «Медиастандарт» опубликовали очередной рейтинг регионов по уровню развития информационной сферы.

Положение региона определяли на основе 50 показателей – статистических, экспертных и социологических (в каждом субъекте опрашивали от 300 до 520 человек). Впрочем, далеко не всем регионам удалось отыскать все интересующие данные: скажем, даже в базе Росстата нет некоторых актуальных сведений по Севастополю и Крыму.

Чтобы было удобнее воспринимать полусотню индикаторов, их объединили в пять групп, которые отражают разные аспекты информационной среды: общие условия работы, СМИ, их стейкхолдеры (собственники, регуляторы, спонсоры, рекламодатели), аудитория и контент.

Пять республик СКФО (за исключением Северной Осетии) входят в последнюю десятку рейтинга по критерию «Аудитория СМИ» – причем самую нижнюю строчку занимает именно Чечня. Даже Ставропольский край по критерию «Условия осуществления деятельности СМИ» занимает 78-е место в России (то есть восьмое с конца).

Такой результат, выяснил «Кавказ Пост», связан прежде всего с низким уровнем проникновения Интернета. В свою очередь, такая ситуация объясняется как географическими причинами (для более южных регионов вообще характерна более низкая доля интернет-пользователей), так и уровнем развития инфраструктуры, высокой стоимостью Интернета, низкими доходами населения и другими особенностями.

Четыре республики Северного Кавказа (кроме Дагестана и Чечни) оказались также в аутсайдерах рейтинга по количественным показателям СМИ. Проще говоря, здесь мало местных СМИ – а значит, и жители не имеют возможности видеть всю палитру мнений. Скажем, если в Чечне действует 80 официально зарегистрированных Роскомнадзоров средств массовой информации (в том числе 11 – это радио и ТВ), то в Дагестане – 406 (в том числе 180 – радио и ТВ).

Много разных изданий – это залог плюрализма мнений. Так, по оценкам «Яндекса», наиболее популярными у дагестанских жителей являются как сайты официальных СМИ (РИА «Дагестан», РГВК «Дагестан»), так и независимых от власти («Черновик», «Серый журнал», «Интердаг»).

Помимо конкурентной медийной среды, в Дагестане также есть и развитая блогосфера: наиболее политические активные жители республики общаются в основном в Facebook. О его популярности могут свидетельствовать такие цифры: в двух самых популярных группах региона, «Дагестан Online» и «Дагестан в событиях» состоит по 25 тысяч человек, а в третьей по популярности, «Дагестан Post» – почти 14 тысяч.

Чечню «подвел» Интернет… и Кадыров

По некоторым регионам Северного Кавказа значения разных индикаторов прямо противоположные.

Вот, скажем, Чечня – на 23-м месте в России по условиям осуществления деятельности СМИ (индикатор, надо сказать, весьма аморфный, в расчет которого включили все подряд – от ВРП региона до доли населения с высшим образованием).

Зато по качеству медийного контента республика Рамзана Кадырова – 78-я в масштабах страны. Все показатели, которые позволили в разных регионах оценить качество информации, – субъективные, баллы выставляли эксперты (всего «Медиастандарт» получил 40 анкет от работников и исследователей медиасферы).

А ведь очевидно, что информация – это основной показатель развития медийной среды в любом регионе. Может быть сколько угодно спонсоров, готовых вкладывать средства в СМИ, а весь регион может быть опутан волоконно-оптическими сетями. Но все это ровным счетом никак на качестве информации не скажется!

Собственно, эксперты «Медиастандарта» (особенно учитывая такую маленькую их выборку) оценивали на самом деле не качество контента, а публичный имидж каждого конкретного региона. А у Чечни он сложился сами знаете какой.

И ведь действительно в регионе нет ни одного СМИ, не зависящего от властей. Даже блогосфера становится каналом распространения только для официальной позиции руководства Чечни. Стоит напомнить, что 24 декабря руководство Instagram (принадлежит Facebook) приняло решение заблокировать русскоязычный аккаунт Рамзана Кадырова – кстати, одного из самых популярных пользователей соцсети в России (у него было более 3,2 млн. подписчиков)

В знак протеста против политики Instagram удалили свои аккаунты спикер чеченского парламента Магомед Даудов (222 тысячи подписчиков), все региональные депутаты и депутат Госдумы Шамсаил Саралиев. Они дружно «переезжают» на новую платформу – Mylistory, которая по сути является точной копией Instagram.

Ставрополье: от лакейства до скандалов

В последней десятке регионов по качеству медийного контента (оценки, напомним, выставляли эксперты) оказались помимо Чечни еще четыре республики Северного Кавказа. Хоть немного вырваться из замкнутого круга стереотипов удалось лишь Северной Осетии (72-е место в страны) и Дагестану (64-е место).

А вот Ставропольский край эксперты неожиданно водрузили аж на 31-ю позицию в масштабах России. Хотя – если следовать логике коллег – краевая журналистика страдает точно такими же пороками, как и вся северокавказская. Это в первую очередь сервильность.

Хоть немного разнообразят унылую картину появившиеся в последнее время «политические» каналы в мессенджере Telegram («Говорит Кавказ», «Ставинсайд», «Родина слонов»). Хотя, похоже, это лишь предвыборные проекты администрации и спецслужб – слишком уж скандальный и разоблачительный контент.

Особняком среди других регионов Северного Кавказа стоит Северная Осетия: скажем, по критерию «Условия осуществления деятельности СМИ» она вырвалась аж на 28-е место в стране, а по качеству аудитории – на 31-е. Впрочем, это ничуть не повлияло на качество медийного контента – у республики, напомним, лишь 72-е место в России.

Как тут не вспомнить громкий скандал, связанный с учреждением в марте 2017 года по инициативе главы региона Вячеслава Битарова государственной телерадиокомпании «Осетия-Ирыстон» (она начала вещать первого декабря). Выяснилось, что 100 млн. рублей на ее развитие было выделено УГМК – холдингом, который владеет заводом «Электроцинк» во Владикавказе (а общественность обвиняет предприятие в уничтожении природы республики).

Иметь собственную телекомпанию желает любой губернатор. А еще лучше – медиахолдинг. Вот и Юрий Коков в октябре прошлого года создал холдинг «КБР-Медиа», в который вошли все выходящие в республике 10 государственных газет и журналов (в том числе на национальных языках), а также информагентство «КБР-Инфо», издательство «Эльбрус» и телеканал «Кабардино-Балкария».

Директором холдинга стала Людмила Казанчева, которая с ноября 2014 года возглавляла Госкомитет по печати массовым коммуникациям (комитет был упразднен, а его функции переданы Минкультуры Кабардино-Балкарии).

В общем, пример республик Северного Кавказа лишний раз доказывает мысль, которую высказал один из авторов доклада, директор исследовательской группы «Циркон» Игорь Задорин: ключевое влияние на развитие медиасферы в регионах оказывает, скорее, государство и бизнес, чем потребители информации. Поэтому одним из основных факторов развития региональных институтов массовой информации остается финансирование из местных бюджетов (которое, кстати, за три года сократилось – но в в меньшей степени, чем рекламный рынок).